Что символизирует кадило и каждение?
Кадило – металлическая чаша на цепочках, в которую на раскаленные угли кладут ладан; во время богослужения кадило раскачивают и встряхивают, распространяя благовония.
Кадило – один из символов православного богослужения. С апостольских времен совершается каждение во время молитвы. В металлическую кадильницу на раскаленные угли полагается душистая смола восточных деревьев – ладан. При сгорании он образует благовонный дым – фимиам.
Сожжение жертв пред Богом появилось на Земле в древнейшие времена. Достаточно вспомнить жертву праведного Авеля. Сам Господь в Ветхом Завете повелел Моисею сделать в скинии особый жертвенник для священного курения ароматических веществ. Волхвы, пришедшие поклониться Христу, среди прочих даров преподнесли Богомладенцу ладан. Евангелист Иоанн Богослов видел в Откровении в Небесном храме Ангела, приемлющего золотую кадильницу.
По толкованию Святых Отцов, огонь как вещество сожигающее и согревающее изображает собою Божество. Поэтому огонь кадильных углей знаменует Божественную природу Христа, само вещество угля – Его человеческую природу, а ладан – молитвы людей, приносимые Богу. Кадильница есть образ Богоматери, вместившей Невместимого Христа. Во многих молитвах Пречистая называется кадилом благовонным.
Перед началом каждения священник произносит молитву: «Кадило Тебе приносим, Христе Боже наш, в воню (запах) благоухания духовного, еже прием в пренебесный мысленный Твой жертвенник, возниспосли нам благодать Пресвятаго Твоего Духа». Из этой молитвы ясно, что видимый дым кадила означает невидимое присутствие благодати Господней, духовно укрепляющей верующих.
Богослужебное каждение бывает полным, когда охватывает весь храм, и малым, когда кадят алтарь, иконостас и предстоящих людей с амвона. Когда каждение совершается священным предметам – иконам, храму, оно относится к Богу, воздавая Ему подобающую честь и хвалу. Когда же кадило обращается к людям, этим свидетельствуется, что Дух Святой нисходит на всех верных, как носящих в себе образ Божий. По традиции в ответ на каждение принято кланяться.
В храме следует всегда стоять лицом к алтарю, поэтому во время каждения нельзя поворачиваться к нему спиной, нужно лишь слегка развернуться в сторону священника с кадилом и поклониться.
Вслед за благовестом начинается в храме часть бдения, которую можно назвать безмолвною. Она состоит в каждении всего храма. То, что каждение это, требующее немало времени, полагается производить все до начала самой службы и в присутствии всех собравшихся к ней, которые пред ним приглашаются встать, равно как обстоятельность, с какою описывается это каждение в Типиконе, — все это делает из каждения как бы особую службу, предшествующую всенощному бдению и подготовляющую к нему, подобно тому как подготовляет к нему и благовест. Подготовление там и здесь различного рода, но от этого оно тем всестороннее. Благовест подготовляет верующих к службе звуками — музыкой. Каждение приготовляет нас к службе «вонею благоухания». Духовному, «умному» богослужению предшествует это телесное, внешнее. Фимиам возносит ум к престолу Божию, куда он направляется с нашими молитвами. Во все века и у всех народов сожжение благовоний считалось лучшей, чистейшей вещественной жертвой Богу, и из всех видов вещественной жертвы, принятых в естественных религиях, христианская Церковь удержала только эту и еще немногие (елей, вино, хлеб). И внешним видом ничто так не напоминает благодатного дыхания Духа Святого, как дым фимиама. Исполненное такого высокого символизма, каждение много способствует молитвенному настроению верующих и своим чисто телесным воздействием на человека. Благовония действуют повышающе, возбудительно на наше настроение. С этой целью устав, например, пред пасхальным бдением предписывает уже не просто каждение, а чрезвычайное наполнение храма запахом из поставленных сосудов с курениями.
В св. Софии Константинопольской, по крайней мере пред богослужением, на котором присутствовал царь, производилось наполнение храма благовониями из особых отверстий в полу. В «Книге Паломник» архиеп. Новгородского Антония (XII в.), рассказывается об этом так:
«Церковь мощена красным мрамором, а под нею доплеко (второй пол), и подходят человецы и учинено сквозе мрамор проходи. И егда внидет царь в церковь ту, тогда понесут под испод много ксилолоя (алоэ) темьяна (фимиама) и кладут на углие и исходит воня проходы теми во церковь на воздух» .
По уставу грузин. Шиомгвимского мон. XIII в. кандиловжигатель между первым и вторым звоном ко всенощной кадит церковь
Особенности настоящего каждения:
а) совершитель его
Так как каждение в начале бдения первое в круге суточных служб, то оно совершается с особою торжественностью и описано с тою же подробностью, как в 22 гл. Типикона, посвященной каждению специально. На начало бдения каждение (как и возглас «Слава Святей…») перенесено с начала утрени. Посему, как и там, оно совершается священником, а не диаконом, — ввиду особой важности момента. (Ср. полиелей; на литургии кадит диакон, так как священник занят более важными священнодействиями).
Историческое основание для совершения настоящего каждения именно священником — то, что утреня и вечерня совершались без той торжественности, с какой литургия, а потому без диакона; а в монастырях не всегда и бывал диакон.
б) Свеча при каждении
Другую особенность настоящего каждения, тоже общую у него с каждением в начале утрени и полиелейным, составляет преднесение кадящему священнику свечи. На вечерне, как службе менее торжественной, чем утреня, каждение совершается без свечи; на литургии же каждение отступает на второй план перед другими более священными действиями и потому совершается с меньшею торжественностью, тоже без свечи.
Историческим основанием этой разницы является то, что утреня, с начала которой перенесено настоящее каждение на начало бдения, всегда начиналась ночью, до рассвета, когда ходить по храму и всем его нефам и нельзя было без светильника; вечерня же и литургия совершалась всегда днем.
Но так как каждение в начале бдения, как и утрени, не должно быть все же столь торжественно, как на полиелее, то светильник указано носить при каждении не диакону, как на полиелее, а параекклисиарху или кандиловжигателю. Впрочем, далее в скобках Типикон замечает, что в соборах и приходских храмах «действует сия диакон». В Киево-Печерской лавре только в начале утрени свечу предносит кадящему священнику инок в мантии, на бдении же диакон.
Историческое основание для уставного требования, чтобы кадящему священнику предшествовал со свечой параекклисиарх, а не диакон, — то, что бдение за отсутствием диаконов совершалось большей частью одним священником. На полиелее же иначе, потому что полиелей введен в службу, когда в монастырях большей частью имелись диаконы.
Частнее каждение пред бдением Типикон описывает следующим образом. Кандиловжигатель или параекклисиарх после благовеста зажигает свечу в подсвечнике и ставит ее пред царскими дверьми. В приходских церквах и в тех монастырях, где всенощную начинает диакон со священником, свечу носит диакон, который предносит ее священнику и при каждении алтаря.
В греческом уставе Шиомгвимского мон. XIII в. нет этого замечания о свече (кандиловжигатель прямо берет ее в руки пред возгласом). В рукописных греч. и слав. Типиконах XIII–XIV в. указывалось эту свечу или лампаду ставить среди церкви . В Типиконах XV и XVI вв. указывается ставить ее или «прямо царским дверем поблизко» , или «посреде церкви прямо царским дверем» . Так и в первых печатных изданиях устава. Царскими дверями называются главные двери из притвора в храм; они, следовательно, разумеются и здесь, почему свеча, стоящая пред ними, оказывается среди храма. В правленом экземпляре устава для издания 1672 г. слова «посреде церкве» и «поблизко» зачеркнуты и начиная с этого издания не вносятся в устав (в старообрядческом уставе сохранены), очевидно, потому, что под царскими дверями стали разуметь алтарные.
Азбука Веры