Никодим (Милаш). Настоящий собор, издавший это и следующие правила, называет себя, в начале данного правила, вселенским (οικουμενική σύνοδος, universalis synodus). По своему составу, а именно, по тому, что на нем имели своих представителей все поместные церкви тогдашнего христианского мира, собор этот можно считать вселенским, равно как таким он может считаться и по главному предмету, ради которого созван, а именно: примирение западной церкви с восточной. В западных кодексах он и называется вселенским. Этого наименования он не удержал впоследствии в виду обстоятельств, имевших место между Римом и восточной церковью; в канонических сборниках последней он занимает место между поместными соборами, правила которых принимает и признает вся православная церковь.
Примирение, о котором говорится в данном правиле, каковым правилом оно было утверждено, вызвано было папой Иоанном VIII. Неправды, которые Рим причинил константинопольскому патриарху Фотию и всей восточной церкви, папа Иоанн хотел загладить; к этому побуждал его интерес римской церкви, чтобы не оставлять отделенной от великой восточной церкви, которая вся была сплочена вокруг патриарха Фотия, свою относительно малую церковь. Под властью римского папы во второй половине IX века состояло непосредственно только 229 епископских кафедр и посредственно еще 268, всего следовательно 497 епископских кафедр. Между тем на востоке в это время епископских кафедр было 1087, из коих 656 находилось под непосредственной властью константинопольского патриарха, так что под властью последнего было на 159 епископских кафедр больше, чем под властью римского папы; если же принять в расчет все епископские кафедры, состоявшие как непосредственно, так и посредственно под властью римского папы, числом 497, то все же на востоке их было в два раза больше, а именно на 590 кафедр больше, чем под властью римского папы. Интерес вселенской церкви побуждал Фотия забыть все прежние неправды и помочь восстановить мир в церкви; этот мир теперь был утвержден на этом соборе единодушым голосом 383 епископов, собравшихся со всех концов христианского мира и издавших настоящее правило.
Вследствие натянутых отношений между римской и константинопольской церквами, начиная со времени папы Николая I, случалось, что некоторые из священнослужителей, осужденные за различные преступления в одной, находили приют в другой церкви, причем такие противоканонические поступки должны были еще больше обострять отношения и возбуждать вражду между двумя церквами. И так как теперь желали устранить прежние недоразумения и восстановить правильные отношения между римской и константинопольской церквами, то этим правилом установлено было, чтобы осужденные патриархом Фотием считались таковыми и папой Иоанном, и, наоборот, осужденные за какие-либо преступления папой Иоанном должны почитаться таковыми и патриархом Фотием. Ввиду того, что отдельные предшественники Иоанна претендовали на какие-то, до этих времен неизвестные, права свои над всей церковью, настоящее правило, подтверждая определения прежних соборов о преимуществах римской кафедры, предписывает, чтобы ничего нового не прибавлять к этим преимуществам, ни теперь, ни после, никогда. А каковы были эти преимущества, указано в 6 правиле I всел. собора, 3 правиле II всел. собора, 28 правиле IV всел. собора и 36 правиле трулльского собора. Но это было тогда, говорит Зонара в толковании настоящего правила, когда римская церковь еще не погрешала в вере (οτε ουπω περί τήν πιστιν ή ᾿Ρωμαίων έκχλησία έσφάλλετο) и не имела пререканий с нами; теперь же у нас невозможно соглашение с нею.
Никодим (Милаш). Как видно, некоторые епископы, которые сделались епископами из мирян или из девственников (см. толкование 12 правила трул. собора), принимали монашество и, следовательно, давали положенные монашеские обеты. Настоящий собор, считая такую практику непорядком (ατακτον πραξιν), воцарившимся в церкви благодаря недосмотру (παρόραμα), вопреки церковным постановлениям, замечает, что монашеские обеты послушания и ученичества не согласуются с званием епископа, долженствующего быть учителем, старейшиной и пастырем других, в противоположность монаху, долженствующему быть в послушании и подчинении у пастырей и посвятить всю свою жизнь исключительно покаянию. И так как монашеские обеты безусловно обязательны для всех монахов, между тем они, эти обеты, несовместимы с положением епископа, как верховного учителя и архипастыря, то собор настоящим правилом своим и предписывает, чтобы епископ не принимал монашества и не давал монашеских обетов и, таким образом, не низводил бы себя с высоты архиерейства в разряд пасомых и кающихся. В случае, если какой-либо епископ сделает это, он тотчас перестает быть епископом и больше никогда не имеет права присваивать себе архиерейского достоинства. С тех пор правило это имеет силу во всей церкви, как в восточной, так и в западной. В своем толковании 3 правила анкирского собора Вальсамон приводит случай с епископом амиклийским (в Лаконии) Нмколаем Музалоном, который, по распоряжению гражданской власти, пострижен был в монахи и впоследствии делал все возможное, чтобы освободиться от монашеских обетов и стать снова полноправным епископом; с этой целью он наконец явился к константинопольскому синоду. Патриарх Лука (1156–1169), увидев Николая в епископском одеянии, отказал ему в просьбе, ссылаясь на то, что хотя ему и можно было бы помочь, если бы он подождал синодского решения, однако теперь, когда он, противно существующему порядку, сам снял с себя монашеское одеяние, в которое, правда, силой был облечен, помочь ему уже было невозможно. Этот случай показывает нам, как строго смотрели на настоящее правило в XII столетии. Однако, после смерти патриарха Луки, патриарх Михаил III (1169–1177) уважил просьбу епископа Николая и специальной синодальной граматой возвратил ему епископские права. В своем толковании данного правила Вальсамон касается также вопроса об епископах из монахов, причем, признавая, как и должно, силу настоящего правила, замечает, что к таковым епископам настоящее правило можно относить лишь тогда, когда бы они приняли великую схиму (μέγα οχήμα), в каковом случае они перестают быть епископами. То же самое говорит и 90 правило при Большом Требнике.
Никодим (Милаш). Иммунитет (свобода) церкви и ее служителей, в частности же епископа, признан был государственной властью еще в то время, когда эта власть только что стала христианской. Еще от 313 г. имеется предписание императора Константина, которым он провозглашает в государстве иммунитет духовенства, από πάντων άπαξαπλώς των λειτοοργιών, дабы оно беспрепятственно и свободно могло отдаться служению Богу. С течением времени этот иммунитет все больше и больше увеличивался, причем греко-римские императоры, так сказать, соперничали между собою, кто больше даст преимуществ церкви и ее служителям. Особенно щедрыми были императоры по отношению к епископам. Воспрещено было гражданской власти, между прочим, приглашать епископов на суд, почитать их подсудными своему суду, а тем менее подвергать их наказаниям. Оскорбление же, случайно нанесенное епископу со стороны гражданской власти, считалось уже оскорблением самой церкви, причем виновник подвергаем был наказанию. И это более имело место, когда что-либо подобное позволял себе простой мирянин. Различные эти предписания гражданской власти об иммунитете духовенства, в частности же епископов, и имеет в виду собор в настоящем своем правиле. Правило это напоминает и божественные законы. начальствующего в народе твоем не злословь (Деян. Ап. 23:5; Ап. прав. 55); а о значении епископа в церкви и вообще в христианском обществе мы уже на нескольких местах этого издания упоминали (I, 45, 94, 129, 221 и т. д.). О почитании, которое каждый обязан оказывать епископу, Игнатий Богоносец пишет: «Почитай Бога и епископа. Кто почитает епископа, тот будет почтен и от Бога; кто скрытно что-нибудь делает епископу, тот диаволу служит.» На основании существующих предписаний государственной власти и учения церкви, собор издал настоящее правило, причем предает анафеме (ανάθεμα έστω) всякого, кто осмелится бить (τύψαι, verberare) или заключить в темницу (φυλάκισαι in custodiam tradere) епископа. Наказание страшное, ибо виновник не только отлучается от церкви, а и от самого Бога (χεχωρισμένος έστω του Θεοδ) и становится уделом диавола (προσκληρουται τω διαβόλφ)13. И это наказание вполне заслуженно, ибо если государственные законы считают неприкосновенными (inviolabiles) земных князей, то как не считать таковыми священных лиц, имеющих посвящение, от Бога исходящее, и отличающихся от всех прочих людей святым призванием и назначением своим? Священники. и особенно епископы, суть святые лица, о которых псалмопевец говорит: не прикасайтесь к помазанным Моим (Пс. 104:15), а также пророк: касающийся вас касается зеницы ока Его (Захар. 2:8), и кара Божия неумолимо постигнет всякого, кто осмелится коснуться слуги Божьего.