Человеколюбие и человекоугодие — где грань?

e__IBewUx8EЛюбящий всегда предполагает благо ближнего, а человекоугодник думает о своем благе. Исполняющий евангельские заповеди, даже снисходя к немощам другого, поступает по любви, потому что хочет избавить его от состояния уныния и печали о своем несовершенстве. Чаще всего человекоугодие порождается двумя причинами: малодушием (страх перед влиятельным человеком) или корыстью.

Человекоугодие является грехом против первой заповеди, ибо мешает проявить ревность об угождении Богу.«Если бы я и поныне угождал людям, – говорит апостол, – то не был бы рабом Христовым» (Гал. 1: 10).

Бывают сложные жизненные обстоятельства, когда грань между любовью к ближнему и человекоугодием трудноразличима. В таких случаях нужна усиленная молитва, чтобы Господь Бог дал дар рассуждения принять правильное решение.

Архимандрит Лазарь (Абашидзе) во второй главе книги «Грех и покаяние последних времен» так пишет о грехе человекоугодия —

«Также тонко уводящая от истинного служения Богу страсть! Нам заповедано Господом любить ближнего как самого себя, но можно любить ближнего, служить ему усиленно, но не ради Бога. Все дело в том, какое настроение лежит в основе этой любви. Как можно различить одну любовь от другой? Любовь христианская обычно не сразу возжигается в сердце. Когда человек начнет жить по-христиански, все его чувства требуют принуждения, борьбы, долгого врачевания, пока они начнут подчиняться хотя бы несколько христианским законам.

Сначала и жертвовать собой, каждой крупицей своего «я», ради ближнего крайне трудно. Частым напоминанием себе евангельских заповедей, угрозой наказания немилосердного, страхом ответа за свои грехи и т.д. должно сначала увещевать и принуждать себя хотя бы к внешнему исполнению заповеди о любви к ближнему, пока долгим опытом борьбы сердце не умягчится и не станет любить само (конечно, по благодати Божией, стяжанной трудом и самопринуждением). Здесь всегда на первом месте Господь, Его пример жертвенной любви к роду человеческому, и проявления такой любви всегда очень сдержанны, душеполезны, плодотворны.

Любовь же человекоугодническая всегда имеет в основе своей какую-нибудь страсть: или это приятность плотская, или родственная, или симпатия, или почтение к человеку из-за его высокого положения в обществе, то есть вначале стоит желание угодить человеку ради того, что мы его выделяем как-то в сравнении с другими в данный момент и нам хочется иметь о себе его приятное мнение. Итак, эти разные помыслы бывают едва уловимы, но они-то и составляют внутренний толчок к тому, что вдруг появляется желание послужить человеку, успокоить его, порадовать чем-либо.

Чаще всего в таких случаях, если встречается какая-либо преграда со стороны христианских заповедей, то легко ее нарушают, и «ради любви» часто серьезно преступается установление Церкви и наносится оскорбление Самому Господу. При человекоугодии мы поставляем ближнего впереди Бога и служим ему ради своей собственной выгоды, опираясь на свою нечистую человеческую доброту, часто совершенно забывая на это время о Боге. Но хуже всего, что мы сами в то время думаем и другим даем понять, что мы это делаем по заповеди, по христианскому своему милосердию.»

о. Иов Гумеров