МОЖЕТ ЛИ ХРИСТИАНИН БЫТЬ УСПЕШНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ?

По дороге домой, за рулем, наткнулся на один бизнесовый подкаст, в котором обсуждался образ успешного человека. Перечисляли знакомый список: целеустремленность, тайм-менеджмент, нетворкинг. Уверяли, что формула проста: успех равен упорству. И вроде бы всё на своих местах. Но чем дольше я слушал, тем явственнее ощущал, будто в этой схеме не хватает главной детали. Не какого-то навыка, а самой основы. Как если бы кто-то объясняя устройство автомобиля, забыл сказать – для чего он, собственно, нужен. В подкасте не нашлось места для простого вопроса: а что ты будешь делать со всем этим «успехом», когда придется за него отвечать перед Богом?

Понятно, что подкаст был сугубо деловым, там нет места для души или совести. Но, в нем я отчетливо увидел ту же логику, которая сегодня есть в церковных кругах на вебинарах для НКО и социальных инициатив. Там так же говорят о фандрайзинге, эффективности, продвижении, тайм-менеджменте. Всё правильно, всё нужно. Но о Том, ради Кого вся эта деятельность затевается — молчат. Словно Христос остаётся за бортом нашей собственной, теперь уже «церковно-брендированной», суеты.

Почему-то вспомнился один из самых страшных образов в мировой литературе — Великий Инквизитор. У Достоевского рассказывается: Христос возвращается на землю в разгар средневековья. Его сажают в тюрьму. Ночью к Нему приходит кардинал и говорит, мол: Ты со Своей свободой, любовью и совестью только мешаешь нашему делу, отлаженной системе, которая уже давно обеспечивает людям порядок и благополучие — без Тебя…

В нашей современности всё обстоит куда тоньше. Конечно, у нас Христа не сажают в темницу и не называют врагом. Но сама попытка «оправославить» сугубо коммерческий подход в социальных проектах часто делает Церковь не главным, а прикладным — полезным элементом бренда. Красивым логотипом на кружке. Убери этот логотип — и кружка как была функциональной посудой, так ею и останется. Ни форма, ни суть не изменятся. Мы говорим «во славу Божию», учимся фандрайзингу, тайм-менеджменту, эффективности, проводим обучающие вебинары для НКО, рассказываем про эффективные инструменты раскрутки. Но, если убрать Церковь из концепции, отчётов и презентаций, — останутся те же KPI и бюджеты. Метрики те же, планы те же, деятельность та же. Мы не бросаем Христу вызов, как у Достоевского, и не восстаём против Него — мы просто погрязаем в делах, где Он перестает быть живой, дышащей сердцевиной всего.

И вот, под аккомпанемент звучащего бизнес-подкаста, у меня и возник вопрос: а может ли в принципе христианин быть успешным? Не только в соцпроектах, но и в бизнесе. Кто-то, конечно, усмехнётся: «При чём тут вера? Бизнес есть бизнес, даже если это социальные проекты. Законы для всех одни». Но, мне кажется, что именно вера здесь — всё. Потому что Христос ставит под сомнение конструкцию дела (особенно социального проекта) без веры: «Что пользы человеку, если он весь мир приобретет, а душе своей повредит?» (Мф. 16:26). Речь о том, как остаться в этом мире христианином, для которого Церковь — не просто бренд на визитке, а Живая Правда. Который старается быть верным Христу не где-то в идеальных условиях, а здесь — в бизнесе или церковных проектах со всеми их компромиссами, конкуренцией и соблазнами.

И тогда возникает вопрос. Если коучи уже всё разложили по полочкам — целеустремлённость, стрессоустойчивость, тайм-менеджмент и т.п. А мы с радостью приняли это в церковную деятельность. То где критерий для христианина? В чём его уникальная метка? Ведь все эти навыки — инструменты нейтральные. Ведь можно быть целеустремлённым атеистом, трудолюбивым неоязычником, сверхэффективным сектантом. Мир назовёт их всех успешными. Может в самой форме деятельности? Но ведь социалкой занимаются и светские организации. А нас интересует конкретный человек — тот, кто в сердце носит Христа. Где же проходит та невидимая черта, которая разделяет просто успешного дельца и христианина?

Возьмём для примера, священную корову бизнес-среды — целеустремлённость. Мир профессионального бизнеса преклоняется перед ней: видит в ней силу воли, несгибаемый напор, железную хватку. Но здесь христианин обязан задать себе два вопроса: «А куда, собственно, я так стремлюсь? Что ждёт меня в конце этой дороги?» Потому что если конечная цель — всего лишь обогнать коллегу из соседней организации, заработать побольше или потешить своё самолюбие, пусть даже через социальные проекты, то это не христианская целеустремлённость. Это — хорошо упакованные страсти: зависть, гордыня, сребролюбие и властолюбие. Что угодно, только не дело спасения души.

Скажете, что это невозможно в церковных проектах? Я лично наблюдал конкурентную борьбу в церковных НКО. Причем борьбу не всегда честную, ведь речь идет о том, кому выделят средства, кому дадут грант. Вижу некрасивую «игру» по перетягиванию спонсоров. Вижу, как некоторые проекты делаются лишь для видимости, а полученные средства уходят по карманам… Все тоже самое, что и в бизнесе. Разница стала почти неуловимой. Страсти-то никуда не делись.

Вспомним евангельскую притчу: Богач, получивший небывалый урожай, думает о том, как построить амбары побольше, чтобы спокойно есть, пить и веселиться много лет вперёд. И слышит от Бога страшный приговор: «Безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк. 12:20). Вот она, целеустремлённость, оторванная от вечности. Она обречена на безумие с самого начала.

Это точный диагноз нашей эпохи. Целеустремлённость без вечности — это голодная бездна, которая засасывает в себя всё больше, но никогда не может насытиться. Присмотритесь к логике любого мирского успеха. Никто и никогда не останавливается на той «вершине», о которой мечтал в начале пути. Мол, «куплю квартиру, машину, обеспечу семью… и всё, хватит, остальное буду отдавать на благотворительность». Однако, достигнув этой точки, человек обнаруживает, что его аппетиты выросли вместе с капиталом. Нужно больше и больше. И так — до бесконечности. Денег-то много никогда не бывает. В какой-то момент он уже и сам перестаёт спрашивать «зачем?», потому что включается другой механизм — азарт, инерция, игра ради самой игры. А потом мы читаем в новостях о тёмных схемах, десятках вилл и замороженных миллиардах. И понимаем, что все эти люди когда-то начинали с простой и, казалось бы, безобидной цели — просто преуспеть. Но, в итоге, они стали целеустремлёнными безумцами, которых с такой точностью описал Христос еще две тысячи лет назад.

И самое страшное — эта логика сегодня пронизывает «добрую» сферу: социальное служение, церковные проекты, некоммерческий сектор. Там целеустремлённость превращается в фанатичное стремление к росту любой ценой. Например, собрать больше пожертвований, помочь большему числу бенефициаров, провести больше мероприятий, отчитаться высокой статистикой. Цель — «помогать людям» — постепенно подменяется целью «увеличить показатели». И вот уже не человек с его болью становится центром, а цифра в отчёте. Мы больше не служим Христу в лице страдающего, мы служим успешной реализации гранта. Этому реально учат на православных вебинарах. Мол, нужно создавать отлаженные механизмы проектов, не нужно прилагать сердце к чужой боли иначе эта боль вас разорвет.. . Как будто апостол не знал об этом, когда заповедовал – «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал.6:2).

Это и есть та самая «тонкая» версия духа Великого Инквизитора: Христос не отвергнут, Он просто поставлен в угол. Ему говорят: «Подожди, мы сейчас очень важным делом занимаемся — спасаем человечество через социальные проекты».

Но если целеустремлённость, оторванная от вечности и живой человеческой нужды, — тупик, то что же тогда? Может, трудолюбие?

Трудолюбие — качество почтенное. Церковь видит в труде добродетель, а апостол наставляет: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2Фес. 3:10). В монастырях труд и молитва — основа жизни. Но и здесь таится опасность. Труд может стать идолом.

Я как-то видел живой пример в Задонском монастыре. Один успешный бизнесмен беседовал с духовником. И духовник задал ему всего один вопрос, который перевернул всё: «Тебе хватает времени на то, ради чего ты работаешь?».

Вопрос, который моментально разбивает всю конструкцию. Мы же всегда оправдываемся: я тружусь ради семьи, ради детей, ради их будущего, ради стабильности, ради заповеди… А он спрашивает: а хватает ли тебе времени на саму эту семью? На это «будущее», которое наступает уже сегодня, пока ты не здесь? Или ты, как белка, двадцать лет крутишь колесо, чтобы заработать на колесо побольше и покрасивее, пока жизнь проходит мимо? Трудолюбие с лёгкостью становится духовной болезнью. Человек начинает служить не Богу, а своему делу. Дело становится его богом, которому он приносит в жертву всё: здоровье, отношения с близкими, мир в душе, молитву. Семья неделями не видит родителя. Человек прикрывается «высшей миссией» и «колоссальной ответственностью». А на деле — просто бежит. Боится остановиться. Боится тишины, в которой придётся встретиться с самим собой и с мучительным вопросом: а кто я, если отнять у меня мой офис, мой титул, кучу благодарственных писем, наград, мою вечную занятость? И часто за этим блестящим фасадом успеха — страшная, всепожирающая пустота.

И эта же болезнь, этот же идол, подминает под себя и церковно-социальную деятельность. Ведь что такое выгорание волонтёра, как не та же самая история? Когда служение ближнему, которое должно быть плодом любви и молитвы, превращается в бесконечный конвейер задач: развезти, организовать, отчитаться, провести мероприятие. Трудятся сутками, но душа не питается, потому что вытеснено главное — живая связь со Христом, ради Кого всё это якобы и затевалось. Человек горит на «благом деле», но перестаёт быть благим внутри. Он спасает других, теряя самого себя. Только это жертва не Христу. Это жертва принесённая идолу Деятельности, который прикрыт уже не логотипом корпорации, а Церковью. Трудолюбие без благодати истощает, а не дает сил.

Ну а что же тогда с активной жизненной позицией, нетворкингом, управлением временем? Может, в них-то и кроется секрет? Давайте посмотрим и на эти инструменты и в бизнесе, и в наших попытках делать добро.

Активная жизненная позиция — красивый термин. Но активность во имя чего? Чтобы доказать свою значимость? Чтобы проекты становились больше и влиятельнее? Но, чем это отличается от светского бизнеса?

Нетворкинг, тайм-менеджмент — всё это инструменты. Но инструмент без души, без сердца, без высшего смысла — это мертвящее безумие. Современный нетворкинг, о котором тоже говорят на православных вебинарах для НКО — это уже не про человеческое общение. Это про «полезные связи». Ты смотришь на человека не как на образ Божий, а как на потенциальный «актив» в записной книжке. Что он может дать? Чем полезен? Это уже не христианское братство, а циничный расчёт. К сожалению этот принцип все больше проникает в Церковь. Этому реально учат на вебинарах духовенство и активных мирян, которые занимаются проектной деятельностью.

А тайм-менеджмент? Искусство разложить свою жизнь по полочкам, расписать по минутам, чтобы ни одной не пропало… Чтобы всё успеть взять. Это не управление временем. Это — порабощение времени, порабощение самой жизни идолу Эффективности. Вы скажете, что сейчас время такое? А я спрошу — а кто сделал это время таким? Не мы ли сами?

Все эти качества, которые представляют коучи — целеустремлённость, трудолюбие, активность, коммуникабельность и т.п. — в полном наборе могут быть и у вора, и у лжеца. И мир назовёт такого человека успешным! Мир сочтёт его мудрым в рамках своей деятельности. Но мирская мудрость перед Богом всегда оказывается мерзостью (Лук.16:15). Почему? Потому что если ее вскрыть, то там нет Христа, как высшего смысла.

Современные навыки для бизнеса — это лишь инструменты. Важно их правильно применить. Ведь ножом можно хлеб порезать, а можно и человека убить или вены вскрыть. Дело то не в ноже, а в том, кто его держит. В сердце, которое им управляет. Православие не отменяет целеустремленность, трудолюбие или умение общаться. Оно задает им другой вектор. Иной конечный пункт назначения. Однако, сегодня мы наблюдаем риск подмены понятий…

Так что же отличает христианина? Что делает его успех — успехом, а не духовной катастрофой? По какому признаку?

Я скажу так: это — ответ на вопрос — сколько людей за тебя молится? Не по долгу, а потому что их слова сами вылетают из сердца. Без принуждения. Кто, вспоминая благодарит, благословляет и просит Господа, чтобы Он хранил тебя на всех путях твоих. Это не молитва по помяннику. Когда человек открыл книжечку, пробежал глазами список имен. Прочёл, закрыл. Это когда молитва вырывается из сердца вне всяких списков. Когда человек с благодарным сердцем вспоминает тебя и говорит: «Господи, спаси его! Благослови! Сохрани!». Почему? Потому что ты не ограничился формальностью в рамках проекта. Не поступил, как винтик или шестеренка проектного механизма. Увидел не как чужую проблему, решение которой хорошо вписывается в проект, а как свою боль. Принял христианское участие в жизни человека до конца и закрыл эту боль. Получил благодарное сердце, которое будет за тебя возносить молитвы. Вот она — нематериальная прибыль, которая в вечности значительнее всех наших дивидендов.

Создать по готовым лекалам благотворительный фонд или социальный проект – не так сложно, да и христианского тут ничего нет. Это обычная практика некоммерческого сектора. Ну, создал ты, например фонд, налепил церковный или околоцерковный логотип бренда. Чем это от другого, нецерковнного фонда отличается? Ничем. А вот реализовать свое дело со всеми православными смыслами о которых я сказал выше – это уже другое. Форма та же – наполнение другое.

Вот и ответ — успех христианина в бизнес среде или некоммерческом секторе измеряется не количеством нулей на счету или проведенных мероприятий, а количеством молитв, возносящихся за него из благодарных сердец. Это — единственная валюта, имеющая курс в вечности. Всё остальное — пыль и прах. Серафим Саровский говорил: «Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи». Вот и формула: твой успех — это спасённые тобой люди. Те, кто благодаря тебе выжил, выкарабкался, устоя и не забыл тебя в молитвах.

Рассудите сами. Что важнее? Чтобы нас помнили как эффективного управленца, который создал крутые социальные проекты или построил мощный бизнес? Или чтобы нас помнили, как человека, который не бросил в беде? Чтобы наше имя красовалось на обложке Forbes? Или чтобы оно было звучало в молитвах благодарных людей?

Жизнь — это не таблица KPI. Жизнь христианина — это практическая любовь. Единственный успех, который не сгорит в огне последнего дня — только тот, что построен на христианской любви.

Анатолий БАДАНОВ
администратор миссионерского
проекта «Дышу Православием»