Деяния Поместного Собора 1917-1918 гг — Протокол сто сорок седьмой
Протокол сто сорок седьмой
8 (21) августа 1918 года
1. Заседание открыто в соборной палате в 11 часов 20 минут утра под председательством митрополита Новгородского Арсения в присутствии 169 членов Собора, в том числе 28 епископов.
2. Секретарь Собора оглашает выписку из постановления Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета от 4 (17) августа 1918 года за номером 525 об освобождении членов Собора епископа Старицкого Серафима и Н. Г. Малыгина от поездки в Пермь для всестороннего выяснения вопроса об аресте архиепископа Пермского Андроника и об обстоятельствах, сопровождавших сей арест, и о командировании в Пермь для исполнения означенного поручения членов Собора архиепископа бывшего Черниговского Василия и А. Д. Зверева.
3. ПОСТАНОВЛЕНО: принять к сведению.
4. Секретарь оглашает поступившие заявления с протестом против исключения обязательного преподавания Закона Божия в школах:
а) от благочиннического собрания 2-го округа Демянского уезда;
б) от духовенства и мирян 4-го Кирсановского благочиннического округа Тамбовской епархии;
5. ПОСТАНОВЛЕНО: просить Святейшего Патриарха преподать означенным установлениям благословение грамотами.
6. Секретарь оглашает:
а) выписку из постановления Соборного Совета: ввиду прекращения железнодорожного сообщения с Казанью и затруднительности ожидать прибытия оттуда находящегося в Казани члена Собора В. Н. Дмитриевского (от Псковской епархии), допустить Л. Д. Аксенова, как следующего в порядке очереди заместителя, к участию на Соборе с правами члена его; представленное Л. Д. Аксеновым удостоверение, выданное ему архиепископом Псковским Евсевием, передать в Отдел личного состава;
б) сообщение епископа Архангельского Нафанаила о допущении, взамен сложившего с себя полномочия члена Собора В. А. Елеазаровского, к участию в делах Собора третьего заместителя преподавателя Архангельской Духовной семинарии В. И. Попова и постановление Соборного Совета: допустить В. И. Попова к участию в делах Собора, о чем огласить на Соборе, а донесение епископа Нафанаила препроводить в Отдел личного состава.
7. ПОСТАНОВЛЕНО: постановление Соборного Совета утвердить.
8. Секретарь оглашает заявление 32 членов Собора (епископ Охтенский Симон и др.) о дополнении принятого Собором Положения о порядке избрания Патриарха указанием, что в Соборе, избирающем Патриарха, участвуют единоверческие епископы, и постановление Соборного Совета: предложить Собору настоящее заявление направить в Отдел о высшем церковном управлении.
9. ПОСТАНОВЛЕНО: постановление Соборного Совета утвердить.
10. Секретарь оглашает заявление 30 членов Собора (архиепископ Василий и др.) об образовании особого Отдела о церковной благотворительности и постановление Соборного Совета: предложить Собору, не образовывая ввиду близкого окончания занятий Собора нового Отдела, передать заявление 30 членов Собора на разрешение Высшего Церковного Управления.
11. Выступают члены Собора: протоиерей А. А. Хотовицкий, А. В. Васильев.
12. Председательствующий ставит на голосование постановление Соборного Совета.
13. ПОСТАНОВЛЕНО: постановление Соборного Совета утвердить.
14. Председательствующий предлагает приступить к обсуждению доклада Отдела об епархиальном управлении — «Об устройстве Варшавской епархии, вновь организуемой в пределах Царства Польского, на прежней ее территории».
15. Докладчик протоиерей В. А. Шингарев выступает по докладу Отдела.
Среди дел, имеющих общецерковное значение, Церковному Собору предлагается и частное дело об устройстве Варшавской епархии, ввиду исключительного положения епархии, и Собору предстоит решить вопрос об устройстве епархии в новых условиях ее существования. Церковный кризис, начавшийся с войною, католичеством и его наклонностью к завоеваниям, все это заставляет нас подумать о жизни епархии и ее учреждениях, пострадавших от войны. С первых дней войны Варшавская епархия стала ареной военных действий, и архиерей, духовенство и верующие были поставлены в тяжелые условия. Уже на пятый день войны один из священников епархии был тяжело ранен осколком бомбы, брошенной с аэроплана. Многие священники попали в плен, одни из него теперь освободились, другие томятся в нем и теперь. Все первые дни войны епархия провела в большой тревоге. В начале июля под натиском немцев все епархиальные учреждения были эвакуированы, и вот уже четыре года епархия находится в рассеянии. Необходимо собрать расточенныя воедино. И настоящее Положение об устройстве Варшавской епархии является одной из мер к переходу епархии на мирное положение на территории Царства Польского.
Еще в марте месяце текущего года, после заключения Брестского мира, когда наметилась возможность возвращения обратно, члены Собора от Варшавской епархии признали необходимым отправить делегацию, чтобы выяснить положение путем переговоров с представителями в России от Польши. Делегация должна была вступить в переговоры с представителем Польского правительства Ледницким, но он в это время уехал и возвратился к концу мая как представитель Регентского Совета Царства Польского. Представитель Регентского Совета отнесся к делегации с большой предупредительностью и заявил, что отношение к русским и православным в Польше теперь сочувственное, что Православная Церковь встретит в Польском правительстве внимательное отношение и может рассчитывать и на материальную поддержку государства, если только не произойдет и в Польше отделения Церкви от государства, что можно ожидать возвращения церквей, имуществ и капиталов, кроме церквей, устроенных, как он выразился, «с явно демонстративною политическою целью». Так, он указал на церковь Литовского полка, но, видимо, он имел в виду и новый кафедральный собор.
В заключение Ледницкий предложил изложить письменно наши пожелания и представить их на польском языке для отправления Регентскому Совету. Тогда было решено выработать Положение о Варшавской епархии, и на Епархиальном Собрании в июле настоящего года было выработано Положение, ныне внесенное на Собор. Основным руководством в настоящем докладе взято то положение, что Варшавская епархия должна сохранить неразрывную связь и духовное единение с Церковью Русской, и это положение, не требующее пояснения, изложено в первых четырех статьях настоящего доклада.
Для Варшавской епархии необходимо сохранить и преемство ее исторического развития. Хотя в докладе и говорится, что епархия строится заново и в новых условиях, но она является не новой епархией, так как начала существовать с 1837 года как викариатство Волынской епархии, а с 1841 года стала самостоятельной. За это время там устроено много церквей, открыт ряд приходов и епархиальных учреждений, все это достояние (и материальное, и духовное) является побудителем продолжать там работу.
И для этого необходимо восстановить епархию в ее прежних границах, возвратить ей ее храмы и капиталы. Достоинство Православной Церкви требует, чтобы за Варшавской епархией были сохранены все ее храмы. Они необходимы не только для молитв, но и как памятники религиозной культуры. Из них я должен прежде всего назвать кафедральный собор на Саксонской площади, в центре города Варшавы, как памятник, имеющий произведения известного проникновенного художника Васнецова. Из капиталов должны быть возвращены капиталы, полученные от продажи участка земли на Иерусалимской аллее. Образовался этот капитал следующим образом. В 80-х годах при архиепископе Леонтии возникла мысль об устройстве в Варшавской епархии семинарии. Контрольное ведомство уступило для этой цели участок земли в Иерусалимской аллее. Семинария построена не была, а участок находился в ведении архиерейского дома и приносил ничтожный доход. Когда же произошла постройка моста, земля поднялась в цене, и участок решено было продать, но продажа была произведена только благодаря энергии почившего ныне архиепископа Николая за 1050000 рублей. Деньги были обращены в процентные бумаги и числятся достоянием Варшавской епархии, но находятся в ведении Высшего Церковного Управления.
Конечно, сейчас этот капитал конфискован большевиками, но он не должен пропасть, так как капитал этот предназначен для учреждения, действующего в пределах иностранного государства, и должен быть возвращен. То, что капитал находится в ведении Высшего Церковного Управления, для Варшавской епархии представляет неудобство, так как она не может им свободно располагать.
Я должен сказать, что доклад этот, конечно, несовершенен, но несовершенство его возникло от неясности конструкции нового государства, тех политических норм, в которые оно выльется, но Положение это все же необходимо, не как норма жизни, а как основа для устройства епархии. Я не говорю о таких крупных городах, как Варшава, Лодзь, где было несколько тысяч православных; в Варшаве, например, было 6000 — 7000 православных. И в других городах было много православных. Даже в маленьком Велюне, Калишской губернии, их было 265, в Ченстохове около 500 душ, такое же приблизительно число православного населения было и в губернских городах. Может иметь место возражение, что большинство православного населения оттуда эвакуировано, но я должен заявить, что все эвакуированные желают возвратиться опять в Царство Польское и возвратятся, как только будет открыт доступ, кроме лиц, занятых службой. В настоящее время религиозные нужды оставшихся там православных удовлетворяют шесть священников, живущих в Варшаве и Лодзи, Велюне и Александрове. Это число священников необходимо восполнить, но не путем командирования новых священников, а организацией учреждений, т. е. путем восстановления нормальной жизни в епархии. Ввиду этого усердно прошу Священный Собор принять настоящее Положение с тем, что оно будет передано на уважение польского правительства (д. 150, лл, 23-26).
16. В происшедшем обмене мнений принимают участие: архиепископ Коломенский Иоасаф, Н. Д. Кузнецов, протоиерей Т. П. Теодорович, М. Ф. Глаголев, Л. К. Артамонов, С. А. Котляревский, А. В. Васильев, А. П. Косминский, В. К. Недельский.
17. Председательствующий оглашает поступившие два предложения:
а) 30 членов Собора (Н. Д. Кузнецов и др.) о передаче доклада в Отдел для определения отношения Варшавской епархии к другим возможным в Царстве Польском епархиям и более точного установления отношения к Русской Церкви всех этих епархий;
б) 32 членов Собора (П. И. Астров и др.) о передаче доклада в Отдел на совместное срочное рассмотрение Отделов о высшем церковном управлении и епархиальном.
18. Выступают члены Собора П. И. Астров за передачу доклада в Отдел об епархиальном управлении и В. В. Богданович против передачи.
П. И. Астров. Я прошу отнестись со всем вниманием к докладу Отдела. Лично я просил бы его принять, но это не снимает с нас обязанности руководиться Уставом и соблюдать указанные формы. С этой точки зрения доклад является нарушением статьи 69 Устава. По этой статье, предварительная разработка подлежащих рассмотрению Собора дел должна совершаться в соответствующих Отделах. Нам предлагается доклад Отдела об епархиальном управлении, но что же в нем мы видим? По существу дела — разрешение автономии. А что это так, видно уже из статьи 1, где говорится: «Православная Церковь в пределах б. Царства Польского организуется в виде особой самостоятельной епархии, именуемой Варшавской, и канонически зависит от Патриарха Московского и всея России». Но обратите внимание на определение Священного Собора об епархиальном управлении. Здесь в параграфе 1 говорится: «Епархиею именуется часть Православной Российской Церкви, канонически управляемая епархиальным архиереем». Итак, там — канонически зависимая, а здесь канонически управляемая. Это большая разница. И что же? Судил ли об этом Отдел о высшем церковном управлении?
Обратите внимание на статью 4, где говорится, что епархиальный архиерей Варшавский утверждается Патриархом. А разве так утверждаются другие епархиальные архиереи? Нет. Есть ряд и других требующих разработки вопросов, которых я здесь не буду перечислять, но которые уже затронуты ораторами. Итак, то, что здесь сказано, и то, что не сказано, свидетельствует, что вопрос не разработан надлежащим образом. Вопрос этот должен быть разработан Отделом о высшем церковном управлении совместно с Отделом об епархиальном управлении. И я предлагаю возвратить доклад в Отдел об епархиальном управлении с тем, чтобы он пересмотрел его совместно с Отделом о высшем церковном управлении. Полагаю, что от этого Варшавская епархия не пострадает, а между тем будет выработано Положение продуманное и не одностороннее и без нарушения законных форм.
В. В. Богданович. Я высказываюсь против предложения о передаче настоящего законопроекта в Отдел. Если передать этот законопроект в Отдел, то Отдел, конечно, ничего не сделает, потому что он ничего и не может сделать. В самом деле, как можно определить отношения между отдельными епархиями, если мы не знаем и не можем сейчас даже предвидеть, как определятся отношения государственные, политические между частями России, ныне занятыми неприятелем? Как мы можем гадать о том, будет ли в Варшаве митрополит и будет ли он подчинен Литовскому митрополиту, или наоборот, последний будет канонически в подчинении Варшавскому? Чтобы мы ни строили теперь, как бы ни определяли отношений между епархиями, все это будет работа впустую. Жизнь все перевернет и изменит по-своему.
Поэтому теперь перед нами другая задача — надо сию же минуту устраивать эти епархии, но каждую в отдельности. Только в будущем, и, может быть, очень отдаленном, когда политические отношения определятся с ясностью, тогда, может быть, уже новый Собор займется устроением взаимных отношений этих епархий и определением деталей. Или же это может сделать высшая церковная власть по поручению настоящего Собора, и в этом смысле можно ввести особую статью в наш законопроект. Итак, повторяю, сейчас нам надо заняться устроением каждой епархии в отдельности и устраивать в смысле удовлетворения самых первых и насущных потребностей, т е. нужно дать им архипастырей и пастырей, чтобы народ мог ходить в церковь, слушать богослужения, принимать таинства, получать духовное руководство. Вот и все главное. Широкими задачами задаваться не нужно, а решать самые простые, самые насущные.
Выработан проект Положения о Варшавской епархии — устраивайте Варшавскую, будет проект Положения о Литовской епархии, устраивайте и ее; не мечтайте о многом, а довольствуйтесь тем, что можно сделать сейчас (д. 150, лл. 30-34, 50—51).
19. Председательствующий ставит на голосование предложение о передаче доклада в Отдел об епархиальном управлении для срочного рассмотрения совместно с Отделом о высшем церковном управлении, к каковому предложению присоединяется и подписавший первое предложение Н. Д. Кузнецов.
20. ПОСТАНОВЛЕНО: передать доклад в Отдел об епархиальном управлении.
21. Председательствующий ставит на голосование вопрос об установлении срока для представления Отделами об епархиальном управлении и высшем церковном управлении доклада Священному Собору.
22. ПОСТАНОВЛЕНО: назначить недельный срок (к 16 августа).
23. В 1 час 10 минут объявляется перерыв.
24. Заседание возобновляется в 1 час 30 минут.
25. Председательствующий предлагает приступить к обсуждению доклада Отдела о церковном имуществе и хозяйстве «Основные положения о церковном имуществе и хозяйстве Русской Православной Церкви».
26. Председатель Отдела архиепископ Кишиневский Анастасий и докладчик П. И. Астров дают предварительные объяснения.
Архиепископ Кишиневский Анастасий. Представляя результаты своих долгих работ на уважение Священного Собора, Отдел о церковном имуществе и хозяйстве должен начать с извинения, что он исполнил возложенную на него миссию гораздо позднее, чем сделали это другие Отделы. В оправдание такого замедления в исполнении порученной работы мы позволим указать на то, что причина такого замедления заключается, главным образом, как в характере самих вопросов, которые мы решали, так и в обстановке, в какой приходилось Отделу работать.
Вопросы хозяйственно-экономического характера — вопросы практические по преимуществу, они не могут разрешаться только одними отвлеченными общими положениями и здесь нельзя уповать на теорию вероятностей. Если в данной области и можно создать Положение, то только на прочном основании, все здесь должно быть взвешено и строго обдумано. И вот именно это-то твердого базиса недоставало для нашей работы. Когда мы ее начинали, то Православная Церковь еще пользовалась не только всеми правами юридического лица, но кроме того получала еще пособие на свои нужды со стороны государства. Но когда наша работа была еще на полпути, то вдруг совершенно неожиданно упал декрет об отделении Церкви от государства со всеми ужасающими для Церкви последствиями в отношении хозяйственно-экономического ее положения и сокрушил нашу постройку до основания. Нам пришлось
строить все здание заново. Так протекали наши работы, которые проходили в двух направлениях; во-первых, мы должны были попытаться разрешить вопросы об имущественных правах Церкви и определить внутренний порядок заведывания своим достоянием. С другой стороны, мы должны были определить план будущего церковного хозяйства применительно к новым условиям жизни и положению Церкви.
Сначала я остановлю ваше внимание на общих положениях. То обстоятельство, что Церковь в настоящее время лишилась прав юридического лица, не мешает поставить вопрос, имеет ли она право обладать тем или другим достоянием и материальным имуществом. Ответ на этот вопрос дается в многовековой истории христианской Церкви. Поскольку Церковь существует на земле, постольку она составляет общество верующих, которые нуждаются в храмах, где они могли бы молиться, поскольку в церквах необходимы проповедники, миссионеры, постольку Церковь должна обладать и материальным достоянием, которое необходимо для проявления деятельности Церкви вовне. И действительно, Церковь обладала таким состоянием с первых дней своего существования.
Начало церковного имущества одни ведут от ковчежца Иуды предателя, который собирал пожертвования на общину учеников Христовых, другие возводят начало церковного имущества к тем приношениям, которые верующие клали к ногам святых Апостолов, наконец, иные видят начало в тех вещественных приношениях к алтарю, которые предназначались преимущественно для таинства Причащения. Как бы то ни было, но несомненно одно, что имущество церковное носило особый, возвышенный характер и, соответственно с этим, жертвенный характер, право заведывания церковным имуществом принадлежало лицам, занимавшим особое положение в Церкви. Таковыми были, прежде всего, основатели христианских общин — святые Апостолы. Они непосредственно ведали церковным имуществом.
Но по мере умножения числа верующих и умножения церковного имущества явилась необходимость в возникновении особых экономических органов в церковной жизни. Тогда-то и возник институт семи диаконов, о котором говорится в Книге Деяний святых Апостолов, как вспомогательный орган, члены которого должны были ближайшим образом заведывать церковным имуществом. Известно, что святые Апостолы, которые сами собирали пожертвования на нужды Церкви, сами желали, чтобы их сопровождали особые избранные общиною доверенные лица, которые и были бы непосредственно свидетелями того, как расходуются и на какие нужды употребляются собранные пожертвования. Это потому, что, как говорит Апостол Павел, они хотели иметь о себе доброе мнение не только пред Богом, но и пред всеми людьми.
После Апостолов право заведывания церковным имуществом перешло к епископам, ввиду их высокого иерархического положения и авторитета, как преемникам святых Апостолов. Это право было закреплено рядом канонических правил. Классическими из них являются 38-е и 41-е правила Апостольские, 24-е и 25-е правила Антиохийского Собора. Вот что читаем мы в 38-м правиле: «Епископ да имеет попечение о всех церковных вещах, и оными да распоряжает, яко Богу назирающу». 41-е правило гласит: «Повелеваем епископу имети власть над церковным имением. Аще бо драгоценныя человеческия души ему вверены быть должны, то кольми паче о деньгах заповедать должно, чтобы он всем распоряжал по своей власти». Итак, епископ по сим церковным канонам является распорядителем церковного имущества. Но он один не может осуществлять эту власть без всяких ограничений. Теми же церковными правилами ставится непременным условием, чтобы епископ обращал церковное имущество только на соответствующие нужды — на нужды Церкви и отчасти на свои личные, как служителя алтаря Господня, но он не должен присваивать этого имущества себе или тем более раздавать его своим родственникам.
Каноны указывают на необходимость, чтобы епископ отграничивал церковное имущество от своего собственного достояния, в предупреждение таких случаев, когда могли пострадать интересы Церкви, например, в случае смерти епископа. И вот, чтобы предотвратить возможность расхищения церковного имущества и оградить епископа от нареканий, церковные правила установили такой порядок, чтобы епископ распоряжался церковным имуществом не иначе, как при содействии членов клира. С V-го века, как мы видим из 10-го правила Феофила, архиепископа Александрийского, утверждается институт экономов, избиравшихся общиною из местного клира. Права и обязанности их определяются в 26-м правиле Халкидонского Собора, Вот что читаем мы в этом правиле: «Поелику в некоторых церквах, якоже нам соделалось гласным, епископы управляют церковным имуществом без икономов, того ради разсуждено всякой церкви, имеющей епископа, имети из собственная клира иконома, который бы распоряжал церковным имуществом, по воле своего епископа. Дабы домостроительство церковное не без свидетелей было, дабы от сего не расточалося ея имущество и дабы не падало нарекания на священство. Аще же кто сего не учинит, токовый повинен Божественным правилам». Эта норма со всею силою подтверждена 11-м правилом VII Вселенского Собора, который подтвердил это правило к неуклонному и повсеместному исполнению.
Итак, эконом, как мы видим из канонических правил, является исполнительным органом в руках епископа, действует по его указаниям и его воле и является свидетелем, что церковное имущество не расхищается, а употребляется на нужды Церкви. Присутствие эконома устраняет возможность нареканий на священство и, прежде всего, на епископа. Однако отсюда нельзя делать того вывода, как делают это некоторые, что церковные правила устанавливают как бы общинное заведывание церковным имуществом. По точному смыслу правил, епископ является главным распорядителем церковного имущества и осуществляет это свое право через посредство клира и эконома, который играет лишь роль вспомогательного органа, не более. Но кто же является собственником церковного достояния? Ответ на это мы находим в Византийском праве, в котором со времен равноапостольного Константина развивается тот взгляд, что собственником церковного имущества являются отдельные церковные установления — церкви, монастыри, богадельни и т. д. Такой взгляд вытекал из назначения пожертвований верующими. Они нередко оставляли свое имущество той или другой церкви или монастырю. Когда мы обсуждали вопрос об имущественных правах прихода, многие недоумевали, каким образом храм, как таковой, может являться субъектом тех или иных имущественных прав? Чтобы уяснить себе этот вопрос, надо отрешиться от узкоюридического взгляда и подняться на высоту точки зрения тех, для кого храм не есть только одни стены, а живое действенное учреждение, вокруг которого сосредоточивается христианская община. Как таковой, храм занимает особое самодовлеющее положение и может обладать имущественным достоянием. С этой точки зрения становятся понятными нередкие в первые века христианства и непонятные для нас завещания христиан, которые оставляли свое имущество Христу, ангелам и святым. И надо подняться на высоту сознания и веры первых христиан, которые как бы входили в непосредственное общение с небесным миром. И насколько нужны в данном случае видимые посредники, они имеются в лице иерархических служителей Церкви и прежде всего в лице епископа, который является главным распорядителем церковного имущества.
Итак, собственником церковного имущества являются отдельные церковные установления, но поскольку Церковь представляет собою один нераздельный организм, постольку собственником имущества является вся Церковь. Эта мысль и выражена в первом пункте доклада. Ближайшим распорядителем церковного имущества является епископ, и поскольку он дает отчет Собору, постольку в своих действиях подчиняется определениям Собора. Собор является верховным распорядителем имущества Православной Церкви. И так как Собор не является учреждением постоянным и не может поэтому постоянно осуществлять своего права распоряжаться церковным имуществом, то он передоверяет свое право распоряжения церковным имуществом постоянному своему органу — Высшему Церковному Управлению. Таким образом вытекает третий пункт доклада, составляющий основное ядро Положения о церковном имуществе и хозяйстве: «Отдельные церковные установления, которым имущество принадлежит на правах собственности, распоряжаются им самостоятельно, но в согласии с правилами Церкви, с постановлениями Всероссийского Церковного Собора и распоряжениями Высшего Церковного Управления и под их надзором».
Необходимость объединения церковного хозяйства вытекает из идеи единства Церкви. Оно требует планомерного ведения церковного хозяйства. Если бы каждое церковное установление вело хозяйство по своему усмотрению, то получилось бы царство разделившееся; и тогда бы было не столько собирание, сколько расточение церковного достояния.
От вопроса об имуществе Православной Церкви обратимся к вопросу о церковном хозяйстве. В частности, к вопросу о церковном хозяйстве Русской Православной Церкви. Чтобы дать себе ясный отчет в том, чем Церковь должна содержать себя в будущем, при новых условиях жизни и новых отношениях с государственной властью и формами государственного порядка, для этого придется несколько заглянуть в прошедшее и спросить: откуда Церковь получала средства для своего содержания? Она получала средства из добровольных приношений и щедрот верующих. Эти приношения верующих носили искони добровольный характер. Еще в Ветхом Завете Моисей приглашает иудеев сделать приношения, по усердию каждого, необходимые на сооружение скинии, золото, серебро и т. п. С этими приношениями приходили все, как влекло каждого сердце. По возвращении иудеев из плена они добровольно обязывались содержать храм путем добровольного обложения по 3 сикля в год на потребности богослужебных нужд. В Новом Завете, как в царстве духовной свободы, этот принцип добровольных приношений получает особо яркое выражение в следующих словах: «Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9,7).
Мы уже видели, что приношения верующих были велики и в самом начале христианства, в век Апостольский, когда Церковь была гонима, но особенно быстро умножается со времени равноапостольного Константина Великого, даровавшего Церкви право умножения своего достояния законными способами, путем пожертвований от живых членов церковных обществ и по завещанию умерших. Насколько велико было достояние Церкви, можно судить по тому, что Иоанн Милостивый нашел в сокровищнице Александрийской Церкви 3 340 000 рублей на наши деньги.
Обладая самым большим достоянием, Церковь имела возможность проявлять широкую благотворительность по отношению к бедным и неимущим. Василий Великий в Кесарии Каппадокийской учредил целый город богаделен, приютов и других богоугодных заведений, называвшийся Василикой.
Русская Церковь при самом основании ее при Владимире Святом получила неограниченное право приобретать и умножать свое достояние. Только к половине XVI века принимаются некоторые меры к ограничению Церкви в правах приобретения имуществ. Со времен Петра Великого государственная власть переходит к политике постепенного ограничения Церкви в имущественных правах ее, особенно недвижимой собственности, приведшей, наконец, в 1764 году к секуляризации церковных имуществ.
Лишившись значительной части своего достояния, Церковь, конечно, потеряла много, но тем не менее она не была стеснена в материальном отношении, ибо что недоставало ей, приносили ей чада. Само правительство оказывало Церкви содействие назначением своих средств в виде выкупа за отобранные имущества.
В настоящее время Церковь не только лишилась материальной поддержки современной государственной власти, но и утратила при этой власти свои немногие сбережения от прежнего времени, утратила и самые права свои по вышедшему декрету правительства об отделении Церкви от государства. Но тем не менее Церкви и при бесправном существовании своем приходится выполнять свои задачи. Откуда же взять средства для своей миссии? Очевидно, свои денежные средства ей нужно черпать из только освященных древностью источников, из священных приношений верующих. Исходя из этой мысли, наш Отдел предложил ввести особый сбор с 1 октября по 21 ноября под наименованием «церковная лепта» с тем, чтобы сбор этот обращаем был на общецерковные учреждения и в патриаршую казну. Мы стремились сохранить характер добровольных приношений и устранить обязательность и принуждение для верующих, ибо история говорит, что всякие обязательные обложения в пользу церковных имуществ, начиная с десятины Владимира Святого, отмирали сами собой, не находя почвы в настроении русского народа. Ибо этим убивалась в нем живая душа, свободное произволение верующего сердца. Мы сделали исключение только со сбора с церковных документов, мы закрепили только тот порядок, который фактически уже действует во многих епархиях. Но учитывая неопределенность положения в настоящее время, принимая во внимание то, что часть нашей Русской Церкви и особенно богатая Украина идет к автономии, которая выражается, прежде всего, в ее обособлении в хозяйственном отношении, имея в виду утрату сношений с епархиями в настоящее время, не следует ожидать, чтобы приток церковных средств был достаточен для покрытия церковных издержек. Необходимо изыскать новые формы обеспечения Церкви, которые часто существовали до сих пор в зародыше.
Однако здесь встречается вопрос принципиального характера. Многие могут спросить нас, насколько удобно глубоко вовлекать Церковь в хозяйственные дела. Хозяйство — земная стихия, сопряженная с будничными заботами. Хозяйство — удел Марфы, тогда как Церкви Христом указано идти по пути служения Марии. Но эти недоумения могут длиться только до тех пор, пока на хозяйство смотрят с обывательской точки зрения. Как выяснил профессор Булгаков в своем труде «Философия хозяйства», хозяйство ставит своею целью постоянную борьбу человека со стихийными силами природы. Поскольку человек организует хозяйством свою власть над природою, он становится ее хозяином. Никакое хозяйство невозможно без системы труда, а труд заповедан Спасителем, есть священная обязанность, есть искупление греха для падшего человека. То, что соприкосновение с хозяйственной стороной не принижало Церкви, видно из жизни первых христианских общин, у которых все, что относилось к церковному имуществу, носило возвышенный, религиозный характер исполнения заповедей Господних, и когда первая Церковь избирала семь диаконов, она выбрала их не из практических людей, а из мужей духа и силы во главе с архидиаконом священномучеником Стефаном. Обращает на себя внимание и трудовая жизнь обителей Валаамской и Соловецкой, поддерживающих свое хозяйство на высоком уровне. Эта трудовая жизнь не отвлекает, однако, от иноческих подвигов. Эти монастыри привлекают восхищенный взгляд и стоящих в стороне от Церкви, даже неверующих людей.
Следует обратить внимание, что все наши хозяйственные предприятия, какие предлагаются Отделом, основаны на началах кооперации, а существо кооперации состоит в том, что каждый участник предприятия получает часть выгоды пропорционально затраченному труду и внесенным сбережениям. Здесь нет тех отталкивающих сторон, которыми характеризуется капиталистический строй. С другой стороны, каждая кооперация по существу своему есть содружество, заключающее в себе элемент взаимопомощи, и приближает нас к добровольной христианской помощи. Все эти предложения — одна возможность, все это семена будущего церковного благополучия. Мы с вами, быть может, не доживем до тех дней, но на наше место пусть придут другие люди и возрадуются, и осуществятся слова Спасителя «ин сеяй, и ин жняй».
Мы должны учитывать значение нашего времени, особенно же богоборческую борьбу, ведомую при поддержке и под покровительством современной власти. Нам нечего ждать в будущем от настоящей государственной власти в смысле помощи Церкви. Мы должны вспомнить, что и при прежней власти получаемые средства способствовали новому искушению, ибо золото из рук государственной власти обращалось в золотые цепи для Церкви, сковывавшие церковную свободу. Если хотим быть независимыми, то должны сохранить то, что в похвалу сказал о себе Апостол Павел — «будучи у вас, хотя терпел недостаток, никому не докучал, ибо недостаток мой восполнили братия, пришедшие из Македонии; да и во всем я старался и постараюсь не быть вам в тягость. По истине Христовой во мне скажу, что похвала сия не отнимется у меня в странах Ахаии» (2 Кор. 11,8-10).
Церковь будет независима от государства, когда сможет сказать о себе словами Апостола Павла: «Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал. Сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии» (Деян. 20,33-34).
Если Священный Собор положит первое основание будущему экономическому устройству церковного хозяйства, то и тогда он совершит великое историческое дело. Будем устраивать благосостояние Церкви на взаимном труде, взаимной помощи и благодатной помощи Божией.
П. И. Астров. К суждениям, высказанным Преосвященным Анастасией, мне, как докладчику, остается добавить немногое, относящееся уже непосредственно к самому докладу, который предлагается вашему вниманию. Это немногое сводится к разрешению вопроса: уместно ли обсуждать изложенные в 12 статьях положения о церковном имуществе и хозяйстве в настоящее время, когда последовал декрет об отделении Церкви от государства, которым Церковь не только лишена прав юридического лица, но и права собирать пожертвования. Этот вопрос должен быть разрешен предварительно обсуждения доклада. Ответ на него, ответ ясный, простой и определенный может быть дан после известного ряда суждений. Путь к разрешению поставленного вопроса простой, не требующий много времени. Чтобы пройти его, достаточно нескольких минут. Говоря о предложенном вашему вниманию докладе в связи с современным юридическим положением Церкви, нужно иметь в виду два положения: идем ли мы в своих рассуждениях о церковном имуществе и хозяйстве наперекор нынешнему положению Церкви в Русском государстве, на противоречие с установленным современною властью юридическим положением Церкви, или мы стоим на совершенно иной точке зрения, которая отводит нас в сторону от указанного противоречия, от конфликта с пониманием положения Церкви государственною властью.
Вот дальнейшие суждения нужно построить таким образом, чтобы почувствовалась почва, на которой единственно можно утвердиться, ибо она создает единственно прочный фундамент и дает благодатную помощь. Эта почва — те силы духовные и церковные, которые облегчали и устраивали положение Церкви с самого ее основания, при всех внешних невзгодах и гонениях, бывших в прошлые времена, и которые могут, если Господь попустит, иметь место и в будущем. Почва для суждений имеется благоприятная и благодатная. Ни о каком конфликте с установленным ныне юридическим положением Церкви мы говорить не можем, в противоречие с ним становиться не станем, потому что мы — не государство. В противоречие может становиться тот, кто действует одним оружием с несогласным с ним. Здесь есть общий язык, один защищает известное положение, другой в целом или в части не соглашается с ним. Возникает противоречие. Но там, где нет общего языка, там не может быть и конфликта, а возникает положение, называемое в математике несоизмеримостью. Эта несоизмеримость и существует между предлагаемым вашему обсуждению докладом и декретами. В последнем звучит голос существующей в государстве власти. Мы же можем лишь считать желательными или нежелательными те или другие производимые властью положения. Но не эта юридическая сторона занимает сейчас внимание Собора при обсуждении основных положений о церковном имуществе и хозяйстве. Собором уже разъяснена юридическая сторона при разрешении вопроса о правовом положении Церкви в государстве. Взгляд Собора по этому предмету уже высказан, опубликован и напечатан, и если он окажется несоответствующим настоящей действительности, то это потому, что высказан и установлен был ранее издания декретов существующей в государстве власти. Сейчас в настоящем докладе внимание Священного Собора должно быть обращено не на юридическую сторону, которая уже рассмотрена, а на внутреннюю, церковную. Мы остаемся в сфере чисто церковных отношений, устанавливаем, в каком соотношении должны быть местные церковные установления с высшими церковными установлениями в имущественной области, ибо без достаточного имущества Святая Церковь существовать и выполнять свои задачи не может. Эти положения и сведены в 12 статьях выработанного Отделом о церковном имуществе и хозяйстве доклада.
Таким образом, сейчас не нужно обращать внимание на юридическую сторону, на то, соответствует ли упомянутый доклад изданным о Церкви декретам, а требуется установить, правильно ли указано в докладе соотношение в имущественной области между церковными приходами, архиерейскими домами, епархиями и высшей церковной властью, возможно ли проектируемое докладом установление тех или иных церковных сборов, самообложения, правильно ли разрешается в докладе вопрос об отчетности, и т. д. Это — все вопросы чисто церковные, внутренние, они-то и подлежат в настоящее время обсуждению. Этим замечанием и исчерпывается то дополнение, которое я хотел внести к суждениям, высказанным Преосвященным Анастасим (д. 150, лл. 91-98).
27. В происшедшем обмене мнений участвуют: А. В. Васильев, Л. К. Артамонов, епископ Охтенский Симон.
28. Председательствующий ставит на голосование вопрос о переходе к постатейному чтению.
29. ПОСТАНОВЛЕНО: перейти к постатейному чтению.
30. Заседание закрыто в 2 часа 45 минут.